Культура

Йожеф Риппл-Ронаи

Йожеф Риппл-Ронаи родился 23 мая 1861 года в городе Капошвар. Отец его был учителем, а позднее директором местной церковно-приходской школы. У будущего художника было три младших брата - Эдён, Лайош и Шандор. Йожеф особенно любил Эдёна. Эдён, будучи страстным коллекционером, с рвением участвовал в организации местного музея, не подозревая, что со временем этот музей будет носить имя его старшего брата. После окончания гимназии Йожеф Риппл (вторую часть - Ронаи - художник прибавил к своей фамилии в годы пребывания в Париже; его примеру последовали и младшие братья) поступил учеником в местную аптеку "Золотой лев", которая существует в Капошваре и по сей день. В 1881 году, будучи помощником аптекаря, Риппл-Ронаи создал свое первое произведение: изображение молодой женщины в вечернем платье из ткани с цветочным узором. Картина была выполнена пастелью, к которой художник сохранил привязанность на протяжении всей своей жизни. Известно еще одно, раннее, датированное 1883 годом, произведение Риппла-Ронаи, не очень высокого качества копия вероятно работы какого-нибудь тирольского живописца. Словом, первые начинания Йожефа Риппла-Ронаи не были чересчур обнадеживающими.

Но он не унывал. В 1882 году его пригласили в семью Эдёна Зичи учить двух мальчиков венгерскому языку. В Австрии он берет уроки живописи у одного художника-полудилетанта, жертвуя на это значительную часть своего репетиторского жалованья. Наконец, ясно осознав свое призвание, Риппл-Ронаи делает решительный шаг. Он едет в Мюнхен, где его принимают в Академию художеств, на отделение живой модели. Учился он у профессора Иоганна Каспара Гертериха. Гертерих был очень доволен успехами своего венгерского ученика. Судя по сохранившимся от того времени рисункам, эскизам и гравюрам Риппла-Ронаи, он отлично овладел реалистическим методом изображения. Риппл ясно видел, что Мюнхен уже перестал играть роль крупного художественного центра. Новый центр, будоражащий воображение, - Париж; туда-то, в Париж, и стремился отныне молодой художник.

Трех лет, проведенных в столице Баварии, было для Риппла-Ронаи вполне достаточно. Под впечатлением репродукций с картин, демонстрировавшихся на художественных выставках Парижа, он садится в поезд и в феврале 1887 года приезжает во Францию, страну своих мечтаний.

В ярких воспоминания художник подробно рассказывает о встрече с Михаем Мункачи и о сложившихся между ними отношениях. После нескольких недель пребывания в Париже Риппл-Ронаи явился к великому венгерскому живописцу с просьбой дать совет, к кому ему следует обратиться, с чего начинать. Находящийся на вершине славы Мункачи принял молодого земляка с неожиданной сердечностью; он дал ему место в своей мастерской и, что тоже было немаловажно, - за своим столом. Два года Риппл-Ронаи работал рядом с Мункачи.

Он копировал его картины, на которые находились новые покупатели. Мункачи же, как это было принято в то время, наносил на холст несколько завершающих мазков и ставил свою подпись. Естественно, в ходе этой работы Риппл-Ронаи усваивал вкус, манеру и даже технику письма Мункачи. Риппл-Ронаи был постоянным гостем на пышных приемах и балах, устраивавшихся Мункачи. Счастливым оказался и его брак с Лазарин Бодрион, девушкой из Бургундии, о которой он всегда отзывался с любовью и называл ее "лучшей половиной своей жизни". В доме было сравнительное материальное благополучие. Словом, внешне жизнь Риппла-Ронаи складывалась вполне благоприятно, тем не менее он чувствовал, что путь, на который он ступил, ведет его в тупик, а потому необходимо как можно решительнее свернуть с него.

Риппл-Ронаи все еще подражал Мункачи, когда в 1889 году, втайне от мастера, он посетил Понт-Авен. Что же влекло его в эту деревушку? Не что иное, как вести о предпринимавшихся там усилиях по обновлению искусства. В Париже для художника не могло остаться тайной, если в области искусства намечались новые тенденции. Поль Гоген открыл для себя Понт-Авен уже в 1886 году; два года спустя он познакомился там с Полем Серюзье, который сразу же подпал под его влияние. Смелые колористические искания Гогена оказали сильное воздействие на многих молодых художников из Академии Жюльена. В 1888 году двадцатипятилетний Поль Серюзье основал группу "Набиды" (от древнееврейского слова "наби", что значит "пророк"), членами которой, помимо него, вначале были Морис Дени, Вюйяр, Боннар, Рансон и Ибельс. Среди иностранных художников, работавших в Париже, первым в группу был принят Риппл-Ронаи.

Вспоминая о картинах, написанных в тот период, Риппл-Ронаи не скрывает своего разочарования. "Формально, - писал он, - я утерял равновесие, работал бездумно, без должных знаний и умения писал крупноформатные полотна, за которые хорошо платили американцы... Часто у меня возникало желание выкупить свои тогдашние работы и сжечь их... Окажись они в моих руках, я и сегодня без большого сожаления уничтожил бы их..." Эти слова художника хорошо иллюстрируют его душевное состояние. Он все реже появлялся на званых вечерах в доме Мункачи. Вскоре их пути окончательно разошлись.

От романтического реализма, этого творческого метода Мункачи, он сразу же, минуя импрессионизм, перешагнул в постимпрессионизм; правда, не в тот постимпрессионизм, который связан с именем и творчеством Сезанна, а в другое, декоративное его ответвление, получившее во Франции название «art nouveau», в Австрии - «сецессион», в Италии – «stile floreale». (Теоретиком этого движения был Джон Рёскин, инициаторами - англичане и немцы; во Франции в сходном направлении работали Гоген и художники группы "Набиды", однако в их творчестве оно приобрело сильную индивидуалистическую окраску).

Темы, сюжеты Риппл находил повсюду. На его картинах перед нами предстают и углубленные в свои мысли престарелые дамы, и молодые женщины в цветных шляпках и модных нарядных платьях, и народное празднество в Бретани, и кабачок с батареей бутылок где-нибудь на городской окраине (1893). А вот мясник из Нёйи, он стоит перед своей лавкой, в которой висят на крюках огромные мясные туши (1893). На одной из картин 1896 года появляются социалисты, но об этой работе, к сожалению, не известно ничего, кроме названия. Среди мотивов, привлекших внимание художника, была и карусель, а на одном из полотен он увековечил огромную софору, гордость сада в Нёйи. (В отношении тем, мотивов для своих композиций Риппл-Ронаи был столь же невзыскателен, как и Ван Гог, который считал достойной увековечивания тарелку с картофелем или пару изношенных башмаков.)

В самом конце века решительный перелом произошел и в жизни Йожефа Риппла-Ронаи. В результате поездок в Венгрию, связанных, помимо прочего, с выполнением довольно крупных заказов, в нем созрело решение окончательно вернуться на родину. К этому шагу Риппла побудило еще и то обстоятельство, что последние парижские годы не принесли ему того материального успеха, на который он рассчитывал. Художник жил в весьма стесненных обстоятельствах. Ему с трудом удалось продать лишь несколько картин, тогда как дома заказы графа Андраши и приобретение картин государством представлялись обнадеживающим началом. Итак, Риппл-Ронаи покинул Францию, этим закрыв и первый, самый блестящий период своего творчества.

Крупный мастер, впитавший в себя творческий опыт многих поколений, Риппл-Ронаи находил богатейшие мотивы повсюду, на каждом шагу, вскрывая в них своей вдохновенной кистью божественную сущность: красоту, художественность. Усталое, смирившееся лицо его еще раз вспыхнет золотым огнем в пастельном облаке, осветится мудрой улыбкой и исчезнет, теперь уже навсегда. Что еще мог ожидать он от жизни? Снова начать то, что однажды с таким блеском завершил? Достаточно много счастливых воспоминаний запечатлел художник для тех, кто способен понять, что он вдохновенно и в полной мере налюбовался этим миром.

Иштван Жантон