Борис Кустодиев родился в Астрахани в 1878 году в семье богослова и преподавателя Астраханской духовной семинарии Михаила Лукича Кустодиева. Отец скончался, когда мальчику было два года. Кроме Бори, в семье было еще трое детей — брат и две сестры. Заботу о семействе брата взял на себя дядя художника Степан Лукич Никольский. Несмотря на то что уже в 5 лет мальчик проявил явные способности к рисованию, его определили в духовное училище, а после — в духовную семинарию. Но тяга к живописи взяла верх, и с 15 лет юноша стал брать уроки рисунка у художника Павла Власова, а через три года, в 1896 году, поступил в Петербургскую академию художеств, где сначала учился в мастерской Василия Савинского, а со второго курса — в мастерской Ильи Репина. Наставник выделял своего ученика, считал его талантливым живописцем. В 1903 году Борис Кустодиев блестяще окончил Академию — был награжден золотой медалью и пенсионерской поездкой в Париж…
Он жил и работал в центральных городах — Москве и Петербурге. Астраханец Кустодиев не любил петербургский климат, в котором ему «совсем не работается», потому что вокруг «все серо, и внизу, и по сторонам». Говорил: «У меня и душа по природе — астраханка». Он бывал и в Европе. Но душа-астраханка всегда тянула на родину, к Волге… Он писал до последнего вдоха. На долю живописца, чьи полотна насыщены яркими красками и удивительной энергией, выпало испытание в виде неизлечимой болезни — он прожил всего 49 лет, 11 из которых был прикован к инвалидному креслу… Однако жизнелюбие свое сохранял до конца. Теперь в Доме-музее Б. М. Кустодиева — живописные впечатления художника, объединенные темой кавказских путешествий 1894, 1897, 1899 и 1900 годов.
В июле 1894 года дядя художника взял 16-летнего юношу вместе с собой в поездку на Северный Кавказ. Из Астрахани они пароходом отправляются до Петровска (ныне Махачкала), далее поездом до Владикавказа, а после их путь лежит на коляске по Военно-Грузинской дороге. Также они посещают Ессентуки и Железноводск. Кустодиев завел дневник, куда впечатления свои о первом в жизни путешествии заносит и в виде рисунков: вид на Каспийское море, гуляющие по палубе пассажиры и грузчики в порту, Казбек, грот Лермонтова в Пятигорске, юноша в национальном костюме… Эти небольшие зарисовки, еще не очень умелые, но искренние, сопровождают дневниковые записи Кустодиева: «…числа 16-го начнется ученье, и дни, проведенные на Кавказе, канут в вечность и отойдут в мир преданий. У меня никогда не изгладятся впечатления о Военно-Грузинской дороге, о Тереке, Пятигорске и Бештау. Быть может, мне никогда больше не придется увидать Кавказа, но я буду хранить о нем самое лучшее воспоминание».
Однако побывает он на Кавказе еще не раз. В 1897-м уже 19-летним студентом Академии художеств Кустодиев отправится через Петровск, Дербент и Баку в гости к двоюродному брату по материнской линии Михаилу Тычинину в грузинский город Озургеты. Здесь он познакомится с художником-любителем, офицером Александром Вольницким: «Вчера пришел к Мише офицер, про которого он мне много писал. Он художник, не профессионал, но страстный любитель — рисует карандашом и красками пишет, и очень недурно. И вот мы до 12 часов сидели и все говорили про живопись, Академию и вообще очень хорошо провели время. Парень он очень славный. Приглашает меня с собой ехать как-нибудь верхом в горы, работать. Одним словом, я доволен… Все превзошло мои ожидания. А типы! Лучше ничего не скажу, а постараюсь этюды написать…» — писал Кустодиев матери.
«Да, здесь столько впечатлений, что всех не опишешь. Кругом все картины, картины и картины. Выйдешь к речке, вдали горы с белыми змейками на вершинах — это снег; ниже — сплошной лес чинар, дубов с кустами красного рододендрона и пахучих, до головной боли, азалий, внизу — по дну из камней разноцветных бегут ручьи…»
С офицером Вольницким художник отправляется на этюды, вместе они пишут портрет княжны Гуриели в национальном костюме, после едут в Сурам, где разместился военный гарнизон Вольницкого, и пишут портреты его сослуживцев…
Дружба с Александром Вольницким перерастет в родство: молодой офицер влюбился в сестру Бориса Екатерину, их роман в письмах длился год, а после они поженились. И летом 1899 года Кустодиев едет вместе с матерью в Батум — в гости к молодой чете Вольницких. Художник пишет батумскую набережную, окрестные пейзажи и делает наброски к портретам близких. Ему 21 год, он студент Репина (а Илью Ефимовича Кустодиев боготворил) и к собственной живописи теперь относится строго. Это момент взросления художника, творческого поиска и мучений. «Летом я доволен, но вот собой недоволен, — писал он однокашнику Ивану Куликову, тоже студенту великого Репина. — Как будто в тебе живут два человека — один прекрасно сознает, что нужно вот так бы и так, а другой соглашается с ним и все-таки делает по-своему. Я, кажется, никогда так не мучился за работой, как теперь, — или потому, что раньше себе отчета не давал — писал, как писалось. И после каждой работы чувствую, что не умею рисовать, и не только посредственно, но даже совсем не умею».
Редакция благодарит Власту Петеровну Ватаман за помощь в создании материала.
Свежие комментарии