Художник Алексей Зайцев: умная импрессия

Мы решили написать статью о художнике-импрессионисте Алексее Зайцеве. Благо давно уже знаем и ценим его творчество.

Похвалить смелые сочетания тонов, блестящую работу мастихином и умное взаимодействие сложных текстур, восхититься тем, как широкий пастозный мазок в работах мастера сочетается с тщательной проработкой деталей произведений; отметить склонность мастера к построению композиций вокруг нескольких ключевых доминант, его умению «нанизывать» жемчуг эстетической привлекательности на прочную нить нарратива.

1 из 3

«Воспоминание о Провансе»

Написали, перечитали и поняли, что всё сказанное по сути верно и важно, но при этом достаточно очевидно. К тому же в том или ином виде такие приёмы, подходы и методики встречаются в работах многих современных мастеров.

1 из 3

«Цветущая сирень»

А ведь куда интереснее поговорить о том, в чём наш герой по-настоящему уникален. О том, что по-настоящему характеризует и вполне раскрывает его живописный талант. А потому наша сегодняшняя статья будет посвящена по-настоящему неповторимому свойству работ Зайцева: внутренним конфликтам, «зашифрованным» в его оптимистичных, полных жизни и света работах. Умению мастера в рамках одного же живописного произведения ставить перед зрителем неочевидные (и не всегда простые) вопросы и тут же помогать ему находить верные ответы.

«Утро на озере»

К примеру, картина «Воробушек». Девочка под зонтом — безусловная главная героиня полотна, центр притяжения зрительского внимания, с неё начинается «путешествие» нашего взгляда по пространству живописного полотна. Под ногами девочки — блестящий лужами асфальт, вокруг — открытое пространство, полное оттенков серого и синего, её рука сжимает лапу плюшевого медвежонка в неосознанном стремлении не быть одной под холодным дождём. Довершает этот художественный «анамнез» дискомфорта дрожащее, смутное, перевёрнутое вниз головой отражение на мокром асфальте. Девочка спешит прочь от зрителя, рождая в его подсознании тревогу, усугубляемую перечисленными символами беззащитности и одиночества.

«Воробушек»

Но почему тогда эта работа не вызывает у нас негативных ощущений, а напротив — буквально «светится» оптимизмом? Обратите внимание на тёплые, густые тона, которыми художник обозначил городскую суету в глубине композиции, на заднем плане произведения. Там — люди, там — жизнь, движение и конец любой неопределённости, и именно туда спешит героиня картины. Дабы наше подсознание начало ещё сильнее ассоциировать уличное столпотворение с чем-то умиротворяюще-надёжным. Цвет одежды персонажа явно перекликается с преобладающими оттенками угадывающихся впереди зданий.

1 из 2

«Запахи лета»

«Запахи лета»

В конечном итоге наше сознание воспринимает данную работу Зайцева как манифест беззаботного детства, как маленькое приключение в начале большого жизненного пути ребёнка. А ведь окажись художник чуть менее искусен в создании образов и интеграции их в рамках одной композиции- и наше подсознание вполне могло отреагировать на это полотно чувством неясной тревоги. Впрочем, именно умение соизмерять это самое«чуть» и отличает большого мастера.

«Шторм»

Или вот ещё один прекрасный пример, «Шторм»: морская волна готова накрыть с головою юную парочку, решившую в ненастье погулять по волнолому. Казалось бы: буйство стихии, с лёгкостью пересекающую рукотворные преграды и отчаянная жестикуляция героев, безуспешно пытающихся уберечься от неё, должны вызывать в наших сердцах тревогу. Почему же этого не происходит? А просто потому, что автор обратил морской вал в сплошную стену белой пены, и наше воображение не ощущает веса волны, должной обрушиться на людей. Маленькое приключение, пережитое вместе, сблизит их ещё немного больше. Мощный прибой не разметёт хрупкие фигурки в разные стороны, а напротив — разобьёт имеющиеся между ними психологические барьеры, если таковые в принципе имелись. Чудесная аллегория подлинной дружбы или даже любви, которым не по чём житейские невзгоды. Ну и — безусловно — параллельно выстроенная автором тема юношеской беспечности и легкомыслия — как «приправа» к главному наративу, к «химии отношений» между двумя героями, которые вот-вот промокнут до нитки и тем самым станут ещё больше похожи друг на дружку.

«Бульвар после дождя»

Почему нас не наводят на грустные размышления лодки, «дремлющие» на берегу в тени по-осеннему голых деревьев? — потому, что близким соседством своих ярко окрашенных бортов, контрастирующих с унылыми тонами засыпающей на зиму природы напоминают нам: зима не вечна, а впереди — новое лето, речные просторы и встреча с друзьями. Почему предгрозовое поле, где травы кланяются в пояс холодным порывам ветра, не заставляет нас зябко ёжиться даже по эту сторону композиции? — да потому, что совсем недалеко — ярко освещённый солнцем домик, гостеприимно распахнувший двери навстречу зрителю.

«Ожидание. Лодки у пристани»

Работы Зайцева полны маленьких, а иногда — крошечных вопросов, символов, конфликтов. Являясь по сути своей элегиями на тему торжества жизни, света, человеческого оптимизма, они — тем не менее — всегда таят в себе нечто большее. Нечто глубокое, умное, тонкое, что ждёт нашего особого настроения, чтобы быть обнаруженным, понятым и оценённым. И это действительно — высокое искусство для тех, кто пожелает открыть перед ним своё сердце и разум.

1 из 3

«Кувшинки. Лодка»