Комиксы или всё же графический роман?

  Первый комикс? Роберт Пратта / Reuters Наиболее известная форма такого подхода к повествованию возникла в конце XIX века, когда издатель газеты Джеймс Гордон Беннетт захотел продемонстрировать свои впечатляющие новые цветные литографские станки. Он дал свободу художникам в создании детского приложения к "Нью-Йорк Геральд". После относительно короткого периода безумных экспериментов они разработали набор условностей, которые позволили им рассказать связную визуальную историю на газетной странице. Словесные шары, линии движения, визуальные звукоподражания, взаимодействие повествовательных блоков и образов, последовательность панелей - все это использовалось и раньше. Но теперь они были стандартизированы в узнаваемый формат: комикс.

С самого своего возникновения как детская еда, комиксы стали синонимом низкопробного, прелитературного материала. Иногда художники развивали более высокие художественные или литературные притязания и цеплялись за более возвышенное имя, чтобы присоединить его к своим усилиям. Уже в 1930-х годах люди начали пробовать такие термины, как "пикто-фантастика", "последовательное искусство" и "графический роман". А почему бы и нет? Безусловно, великие произведения создаются как из письменного слова, так и из репрезентативного образа. Почему великие дела не должны происходить от сочетания этих двух вещей? Если название "комикс" вызывало слишком много ассоциаций с детством и дешевой газетной бумагой, имело смысл найти что-нибудь получше.

 

Имя, сигнализирующее о респектабельности?

"Графический роман" - термин, используемый для описания длинного комикса с качественным производством и литературными амбициями – получил широкое распространение в 1980-х годах, после успеха "Мауса" Арта Шпигельмана. Шпигельман хотел назвать свою работу "комикс", которая отдавала бы дань уважения андеграундному комиксу 1960-х годов, подчеркивая при этом "смешанные" части этой беспородной средне-высокой и низкой культуры, слова и картины, искусства и коммерции. Но "графический роман", так же как и” безлошадный экипаж", облегчал понимание новой вещи, сравнивая ее с чем-то знакомым. Он был легко принят издателями и книготорговцами. И это звучало вполне респектабельно. 

После "Мауса" последовал краткий всплеск интереса со стороны основных издателей к графическим романам как литературе, но он ослабел. Не хватало материала, который мог бы повторить успех "Мауса". Как засвидетельствуют миллионы незаконченных рукописей на ноутбуках мира, спорить о повествовательной и тематической сложности романа трудно. Создание графического романа - это не вопрос предоставления карикатуристу большего количества страниц. Он требует сознательного построения очень требовательного набора навыков. Потребовалось еще одно поколение, чтобы достичь критической массы создателей, необходимой для поддержания стабильно динамичного рынка графических романов. 

 В 2000-х годах появилась вторая волна графических романов, возглавляемая Крисом Уэром "Джимми Корриган, самый умный мальчик на Земле". Но на этот раз у Уэра была компания в виде богатой когорты. Издатели стали активнее подходить к комиксам, ища не только литературные графические романы, но и автобиографии ("Персеполис" Сатрапи), экранизации ("стеклянный город" Карасика и Маццучелли), визуальные эссе (“овцы дураков” Коу), журналистику (“безопасный район Горажде” Сакко) и так далее. Это совпало с выходом на большой экран самого известного ребенка комиксов-супергероя.

Сюжет для комиксов

Но даже по мере того, как комиксы набирали критическую и популярную респектабельность, которую термин стремился подражать, многие начали сопротивляться названию "графический роман", находя его таким же ограничивающим и предвзятым по-своему, как и "комикс". "Графический роман" перешел от обращения к определенному формату к тому, чтобы стать посредником для всех форм комиксов. Результаты могут привести к путанице. Например, большой процент графических романов - это нон-фикшн. Особенно популярны автобиографии. То есть на самом деле это не романы. И что вы называете короткими кусочками страницы или двух? 

Однажды я работал с журналом, который хотел назвать свой раздел комиксов "графические шорты", что звучало как пара целлофановых горячих штанов. Как создателя, меня меньше беспокоит педантизм этого термина, чем ожидание, которое он может установить, а именно, что комиксы с длинной формой будут романистическими. Роман - это только один из способов представить себе развернутое повествование, и тот, который сильно играет на сильных сторонах текста. Возможно, это не самый лучший подход для визуального повествования. Возможно, данному создателю лучше структурировать свой комикс, как танец или головоломку, архитектуру или песню. Если уж на то пошло, комиксы имеют достаточно глубокую историю, чтобы они могли служить своей собственной моделью, опираясь на свои собственные формальные сильные стороны в качестве среды в разговоре с самими собой вместо того, чтобы смотреть на других. 

В конце концов, это признак зрелого отношения к жанру. Так как же мы называем эту среду? На самом деле нет идеального выбора, но "комиксы" могут быть наименее плохими. Именно так вы услышите, как большинство создателей ссылаются на свои собственные работы. В нем нет многосложного величия "графических романов", но, имея в наличии так много выдающихся произведений художественной и литературной ценности, возможно, мы сможем снять давление с названия и позволить произведению говорить само за себя.