Культура

Питер Брейгель Старший

Питер Брейгель Старший / Новелла Матвеева /

Хула великого мыслителя угоднее Богу,
чем корыстная молитва пошляка.
(Ренан)

Питер Брейгель Старший. “Художник и знаток”.
( Исследователи предполагают, что изображение художника может являться автопортретом самого Брейгеля)

В палаццо и храмах таятся,
Мерцая, полотна и фрески.
Зажгла их рука итальянца
И скрылась в их царственном блеске…
Даль в дымке, одежды цветущи,
Фигуры ясны, но не резки.

На ликах огня и покоя
Слиянием – кто не пленится!

Новости СМИ2

И все же (строка за строкою)
Всегда (за страницей страница)
Я Питера Брейгеля буду
Злосчастная ученица.

Ах, лучше бы мне увязаться
Вослед за классическим Римом!
Не так-то легко и солидно
Брести по пятам уязвимым,
Ранимым… За Брейгелем-старшим,
За Брейгелем неумолимым.

Прозренья его беспощадны,
Сужденья его непреложны.
Его дураки безупречны,
Его богомольны – безбожны,
Его отношения с вечной
Бессмертной Гармонией – сложны.

Его плясуны к небосводу
Пудовую ногу бросают,
Как камень из катапульты…
Старухи его потрясают
Лица выражением тыльным
На пиршестве жизни обильном.

…Однажды за ветками вязов,
Меж сонных на солнышке хижин,
Увидел он пир деревенский.
И понял, что пир – неподвижен.
И только, пожалуй, бутыли
На этом пиру не застыли.

Увидел детину-танцора.
И красками в памяти выжглось,
Что фортелей в танце – изрядно,
Но главное в нем – неподвижность.
А с публикой тоже неладно,
И главное в ней – неподвижность

Питер Брейгель Старший. “Крестьянский танец”

Молчанье росло, невзирая
На стук деревянных бареток.
Был танец такой деревянный -
Как пляска хмельных табуреток!
И ста языков зеплетанье…
И все это – разве не тайна?

И молния быстрой догадки,
Что некий мясник мимолетен,
Как перышко, как сновиденье!
Хотя предостаточно плотен,
И нет на лице трепетанья.

Не странность ли это? Не тайна?!
Сплошной, носовой, анонимный
И ханжеский гомон волынок
Зудел, обволакивал танец
Волной звуковых паутинок…
Но странным молчанием тянет
От гульбищ на этих картинах.

И слышу: как музыка листьев -
(Тишайшая!) – голос пронесся:
“Те фортели были недвижны
Задолго до их переноса
На Брейгелевы полотна!
То, плотное – было бесплотно!..

_____

Симпатией приятной
К художнику влеком,
Хохочущий Заказчик
Бряцает кошельком.

Он ехал из Брабанта, -
Звенели стремена,
Позвякивали шпоры,
Как звякает казна.

Звенела вся лошадка:
Ступив на поворот,
Копилочною щелью
Ощеривала рот.

Он ехал из Брабанта, -
Пунцовый от вина…
И нес весенний ветер
С деревьев семена…

… Он смотрит на картину.
Он пятится назад.
Он бьет себя по ляжкам
(И ляжки вдруг звенят).

Он мастера находит,
В простой беседе с ним,
То Брейгелем Мужицким,
То Брейгелем Смешным…

______

Воистину, зрелища явны:
Кто стал бы скрывать показное?
На публике зрелища зреют,
Как рожь под ударами зноя.

Тем более дорого стоит,
Кто тайное в явном откроет.

О, каверзный Брейгель!
Простейшие пьянки и пляски,
Как жуткую тайну, открыл он.
Как заговор, предал огласке.
И взгляд уловил моментально,
Что это действительно – тайна.

Не тайна – пещеры драконов
И пропасти черной Гекаты.
Таинственен подслеповатый,
Приплюснутый, тусклый, бессвязный,
Создания перл компромиссный,
Творенья венец безобразный.

Таинственно все, что ничтожно.
Таинственно, невероятно!
Понятьем объять невозможно.
И, значит, оно необъятно!
Великое измеримо.
Ничтожное необъятно!

Бессмертие вовсе не странно,
Но смерть изумляет, ей-Богу!
… Прогнать ее тщась, неустанно
Названивал Брейгель тревогу:
Веревки на всех колокольнях,
Звоня, оборвал понемногу…

Как блики на пряжках башмачных,
Как срезки мертвецкой фланели,
Как сыр, – у натурщиков жутких
Створоженно бельма тускнели,
В последней картине “Слепые”,
Застыв на последнем пределе.

С тех пор, подвернувшись попутно,
“Слепых” принимает канава:
Извечно, ежеминутно…
Но где же Гармония, право?
Где длинные трубы-фанфары,
Звучащие так величаво?!

Питер Брейгель Старший. “Слепые”

______

Ступает Гармония ровно,
Нигде не сбивается с шага.
Один ее взор, безусловно,
Для нас наивысшее благо!
А плащ ее – ветер весенний
Для целого Архипелага.

Верна, постоянна, урочна
Как Разум, Душа и Святыня.
Но жаль: не указано точно,
Где именно эта богиня
Слоняется? Лес? Катакомбы?
Край пропасти? Пустошь? Пустыня?

Я карту дорог раскатаю,
Я путь ее, в шутку, размечу…
А спросят: “Гармония – сказка?”
“Чистейшая правда!” – отвечу,
Но я-то пока не питаю
Надежды на личную встречу.

А есть же на свете – ей-Богу! -
Счастливчики, вещие люди:
Они ежедневно, помногу,
По их показаниям судя,
Гармонию зрят! И свободно
Об этом калякают чуде!

Ну что же! К юродивым часто
Нисходит святой в ореоле.
По-свойски: с какой-нибудь пастой
Иль мазью от мелочной боли…
А вместо святого явиться
Не может Гармония, что ли?

Но даже прохвосты (обычно
Причастные каждой святыне,
А им-то уж точно и лично
Известны приметы богини!)
Не чаю, когда разобяжут
И где ее встретить – подскажут.

Гармония! В мире не мирном,
Скрипящем, наморщенном, сложном,
Готовом низвергнуться в бездну
При слове неосторожном, -
Дурак, ограниченный малый -
Один гармоничен, пожалуй.

Гармония? Сладко мечтая,
На древних руинах Эллады
Один восседал бы. Другие
Сидеть на сегодняшних рады,
В развалинах греясь привычно,
Вписав себя в них гармонично,
Публично крича от придуманной боли
В действительно трудной юдоли.

______

Антверпен покидает
Заказчик-пилигрим.
Занятных две картины
Слуга везет за ним.
На будущей неделе
Заказчик будет сам
Потешные картины
Показывать гостям.

… Боярышник пушистый
Сиял ему в глаза…
А где-то за холмами
Невнятно шла гроза,

И тщетно пилигриму
Шептал вечерний зной,
Что Брейгель – не Мужицкий,
Что Брейгель – не Смешной,

Что, может быть, не стоит
Гостей-то приглашать?
Что в мир приходит гений
Не тешить, а мешать,

Что страшно он смеется.
(Не там ли, за холмом,
Он, кашляя, смеется,
Как сумеречный гром,
Большие бочки смеха
Куда-то вдаль катя?..)
Но ты дремли! Не бойся,
Усатое дитя!

Закат поджарил рощи
На бронзовой золе…
Спи телом, спи душою,
Спи дома, спи в седле…

______

… При мысли о душах несложных,
Разгадывать кои не надо:
К раскрытию коих подходят
Ключи от амбара и склада, -
Всегда ли резонно – не знаю,
Но Брейгеля я вспоминаю.

При мысли о лицах недвижных,
В тугом напряженье покоя
(На задней стене мыловарни
Всегда выраженье такое!
На брусьях, на дубе стропильном…);
При мысли о каменно-мыльном,
О твердо-подошвенном взоре
Асфальтовых глаз Примитива;
О пальце картофельно-белом
На кнопке вселенского взрыва;
О судьбах, скользящих по краю, -
Я Брейгеля вспоминаю.
При мысли о логике нищей,
О разуме задремавшем,
О стоптанном ухе, приникшем
К железным чудовищным маршам, -
О Брейгеле я вспоминаю! -
О Питере Брейгеле-старшем.

1967-1968

Питер Брейгель старший - южнонидерландский живописец, самый известный из всех, кто носил эту фамилию. Родился предположительно между 1525 и 1530 г в городе Бреда (северный Брабант) Первоначально фамилия художника писалась Brueghel, и так же она писалась у его детей; однако с 1559 г. он начал подписывать свои картины Bruegel.

Питерт Брейгель старший - отец Питера Брейгеля младшего (Адского) и Яна Брейгеля (Райского). Питера Брейгеля старшего называли Брейгелем мужицким, потому что персонажи его произведений - простые люди: крестьяне и горожане, бедняки. Даже святые в его живописи теряются в толпе проходимцев и обывателей... В результате этого некоторые источники сообщают, что живопись Брейгеля старшего связана с передачей деталей быта простых людей того времени, и ценна именно тем, что являет собой некий исторический архив.

bruegel00 (340x405, 42Kb)

Но это не так.

Речь идёт не о передаче деталей человеческого быта того времени, а о том, что через демонстрацию каких то бытовых сцен, может быть даже подчёркнуто бытовых — передаются глобальные философские концепции, например о том, как порок в человеке переплетается с естественным и природным, и как естественное и природное — с возвышенным и идеальным, и о том как всё это странно и фантастически сочетается в человеке.

И ещё мне кажется, что многие картины об обмане.

Смерть везде, за ней последнее слово, люди умирают там и тут, но словно даже не замечают этого, и продолжают бегать, суетиться, набивать кашей рты...Кажется, что вся эта суета — и есть жизнь, но нет, это обман. Как не хватает красоты, как беспомощны и жалки попытки людей притворяться живыми без красоты, как тиха и покойна Мария, проезжая на ослике через заснеженную площадь...

И всё же красота у Брейгеля чаще всего побеждает в целом, работает закон Толкиеновской снежинки: когда озлобленный Мелькор захотел исказить мир, сковать воду морозом — Илуватар преобразил его намерение, и мороз породил снежинки...

Люди Брейгеля старшего инфантильны и беспечны, они словно не ведают что творят, весёлые, неунывающие, безжалостные, словно заведённые тряпичные куклы они исполняют ежедневные свои дела и так балаганчик вертится...

Квинтесенция этого сюжета — последняя картина художника «Сорока на виселице» или «Пляска под виселицей», где в бесконечно прекрасном пространстве мироздания — огромные ворота виселицы и пляшущие под ними беззаботные крошечные крестьяне. И сорока. Сорока - символ трикстёрства, непостоянства. Сегодня ты здесь - завтра там...

Почему бы не начать пост с последней картины?

"Сорока на виселице".

Живопись Брейгеля старшего так же передаёт представление о человечестве как о величественном множестве ничтожно малых величин.

"Игры детей"

Инфантильность, незрелось. Люди — как дети, но могли бы стать взрослее, мудрее... Когда же дети поумнеют? Когда станут человечнее, когда жизнь их станет осмысленнее?

04games (700x324, 45Kb)

"Сенокос"

Сенокос Брейгеля очарователен и напоминает мне Ван Гога.

"Фламандские пословицы"

Картина с изображением нидерландских пословиц — «энциклопедия всей человеческой мудрости, собранной под шутовским колпаком», — включает более 100 сцен-метафор, посредством которых народное остроумие высмеяло тщеславие и глупость многих человеческих начинаний.

06prover (700x332, 41Kb)

"Крестьянская свадьба"

Об этой картине спорили много и долго. По одной версии на полотне представлен «Брак в Кане Галилейской» во время которого Иисус превратил воду в вино, таким образом позволяя вновь и вновь наполнять кувшины, по другой на полотне изображена «Тайная вечеря». Ни одна из версий не была подтверждена.

"Триумф смерти"

Скелеты убивают людей, и те напрасно пытаются найти убежище в гигантской мышеловке, отмеченной знаком креста. Не означает ли это того, что... (шёпотом даже сегодня: что Брейгель не считал Церковь спасением для человечества).

"Битва масленицы с постом".

Считается что это противоборство Добра и Зла, где Масленица - Зло, а пост - Добро. Но судя по картине ничего такого не имелось в виду. Обе стороны выглядят ужасно, Масленица - бессмысленное эпикурейство, а пост - немощь и истощение. Картина достаточно трагична, полный тупик. Убога форма без содержания.

"Крестьянский танец".

В 1567-1569 Когда писалась эта картина, было только что подавлено сильнейшее восстание народных масс — иконоборчество. Отношение к нему Брейгеля неизвестно. Но это движение было от начала до конца народным, оно потрясло современников очевидностью своего классового характера, и, надо полагать, стремление Брейгеля сконцентрировать в своей картине главные, отличительные черты народа стоит с этим фактом в прямой связи (показательно, что перед смертью он уничтожил какие-то рисунки, имевшие, видимо, политический характер). Связано с иконоборчеством и другое произведение Брейгеля — «Крестьянская свадьба»

"Притча о слепых".

Здесь всё очевидно: духовная слепота предсказуема, особенно в купе с умственной недалёкостью, когда слепой позволяет себя вести слепому же. Поучительно во все времена.

Восхитительны зимние сюжеты Брейгеля старшего. Кисть мастера подарила нам истинное сокровище.

"Перепись в Вифлееме".

Между прочим, на здании, где проводится перепись - герб Габсбургов, к роду которых относился правивший в Нидерландах Филипп II Испанский.

Святое семейство расстворяется в толпе, и неизвестно что в этом мире главное, а что второстепенное.

16census (700x336, 39Kb)

"Охотники на снегу"

Является частью серии из шести картин, изображающих времена года (пять из них, включая картину «Охотники на снегу», сохранились)

Здесь истинное отображение снежинки Толкиена.

"Пейзаж с конькобежцами и ловушкой для птиц".

В необъятном прекрасном мире есть ловушка для птиц. Птицы и люди - где граница? На всякую душу свой ловец, но мы его не видим, его на картине нет.

"Мизантроп"

На картине «Мизантроп» размещены слова: «Так как мир столь коварен, я иду в траурных одеждах» и изображен молодой злобный карлик, крадущий кошелек у мрачного старика.